Не превращайте Всемирный день без табака во Всемирный день ненависти

«Ты ж двадцать семь лет курил, а потом бросил и уже год не куришь. Напиши какие-нибудь мощные слова, чтобы другие тоже бросили». Написать-то я, конечно, могу. Но предупреждаю сразу — получившиеся строчки многим покажутся странными. И курящим, и некурящим.

Разбирал старые снимки и натолкнулся на фото, где запечатлены первые шаги в профессии. Мне пятнадцать лет. В правой руке — диктофон, в левой — сигарета. Без диктофона тогда вполне можно было обойтись, а вот без сигареты — никак.

Все редакции мира в начале девяностых представляли собой огромные курительные комнаты. У нас на этаже в коридоре, куда выходили двери тринадцати кабинетов, стояли три гигантских пепельницы. Сколько себя помню, они всегда были забиты бычками доверху. Кабинетов с некурящими сотрудниками было три… или четыре? За давностью лет выпало из памяти, но ясно одно — некурящие составляли меньшинство. Курящие, кстати, курили прямо в кабинетах за рабочими столами, пепельницы в коридоре — это так, на случай, если возникло желание с кем-нибудь потрепаться.

Это не было именно особенностью редакций, чем-то уникальным. Тогда дымили почти все, везде, всегда и всюду. Водители автобусов — в кабинах автобусов. Школьные учителя — в учительских. Врачи — в кабинетах. Милиционеры — в райотделах милиции. В длинных коридорах всевозможных администраций массивные пепельницы стояли через каждые пятнадцать-двадцать метров, чтобы чиновники, шествуя в кабинет и думая о судьбе страны, не отвлекались на то, куда бы стряхнуть пепел или выбросить окурок.

Отлично помню, как постовая медсестра приносила пепельницу лежачим больным прямо в палату офтальмологической клиники. Сейчас это кажется дикостью. В те времена после замены хрусталика полагалось неподвижно лежать сутки, а кашель курильщика, который неизбежно возникает при никотиновой абстиненции, сводит весь смысл операции на нет. Какая уж тут неподвижность, когда тело пациента постоянно сотрясается? «Катарактники» курили в палате с разрешения лечащего врача. Все остальные — в туалете. Или на улице. Или в коридоре рядом с туалетом. В общем, фактически — где угодно.

С развала Советского Союза и примерно до десятых годов XXI века курение особо не порицалось, не возбранялось и не наказывалось. В самом начале девяностых моя дорога в школу, например, проходила через небольшой рынок; на нём мы всегда покупали сигареты поштучно, ведь денег на целую пачку у подростков тех времён обычно не было. «Берите, сынки, берите! Курите на здоровье!» — приговаривали рыночные бабки, вмиг выучившие названия новых, как бы сейчас сказали, брендов. — «Поштучно есть «Кэмэл», «Мальборо», «Лаки Страйк», «Ротманс» в квадратной пачке, «Магна», «Монте Карло», «Бонд»… Девчонкам своим ментоловых возьмите, «Салем», «Белэйр», «Данхилл» зелёный!»

Лихая и бесшабашная свобода девяностых, конечно, не могла не отразиться на моём собственном мировоззрении. Я никогда не считал курение табака отвратительной и позорной привычкой. Да и сейчас тоже не считаю. Ничто не выбивает из мозгов сонливость и расслабленность так быстро и качественно, как первая утренняя затяжка. Ни один леденец или чупа-чупс мира не позволят вам взять в разговоре столь естественную и непринуждённую паузу, какую позволяют взять пачка сигарет и зажигалка. Пока возишься со всем этим хозяйством, можно успеть обдумать важную фразу или даже целое действо. Да и причинно-следственную связь «Чем больше скопилось бычков в пепельнице перед монитором — тем круче получился текст на выходе» тоже никто не отменял. Она реально существует. Проверено.

За двадцать семь лет никотинового стажа я несколько раз пытался бросить курить. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю: исключительно ради того, чтобы кому-то что-то доказать. Поэтому и не получалось. Осенью 2014-го, помнится, даже написал «ВКонтакте» пост: мол, ребята, с этого дня больше не курю, так что, если увидите меня с сигаретой — подойдите и скажите в лицо, что я тряпка и безвольный осёл. Ну, лайков набрал, конечно. Многие руку жали: типа, мужик, красавчик, все дела. Закончилось всё на следующий день. Сам себя обозвал безвольным ослом, сходил за сигаретами, закурил. Красота! И никаких моральных угрызений.

21 мая 2019 года всё было по-другому. Как будто в голове сам собой сложился некий пазл. Вытащил из пачки последнюю сигарету. Повертел пустую пачку в руках. Выбросил её в мусорку. Закурил. И понял: новой сигареты — после этой, последней — уже не будет.

Потом была неделя никотиновой ломки, время путешествия по топкой (не тонкой, а именно топкой, шаг в сторону — провал) грани между мраком и сумерками. Самый ад, конечно — третий и четвёртый дни. Я безвольно валялся в постели и одновременно с этим висел между слоями какого-то призрачного белёсого мира, время от времени выпадая в привычную реальность, чтобы сходить, извините, в туалет. Потом сумерки стали совсем лёгкими, а мрак остался где-то там, позади. Именно неделя инфернального блуждания по задворкам (сильно подозреваю, это были задворки моего собственного сознания) и помогла мне выработать мощнейший иммунитет от того, чтобы закурить снова. Зря, что ли, страдал и мучился? Взять теперь и одной-единственной сигаретой перечеркнуть всё это? Да вот уж — хрен!

Год без табака после двадцати семи лет стажа. Уже год. Однако! Пожалуй, больше всего мне нравится, что за это время я не превратился в истеричного ЗОЖ-проповедника и агрессивного противника всего, что связано с никотином. Я не стану лицемерить и врать, будто мне неприятен аромат хорошей сигары или сигариллы. С чего бы? Она действительно прекрасно пахнет. Даже когда тлеет. Я не стану отсаживаться подальше от курящих товарищей, не стану выходить из помещения, чтобы не чувствовать дыма и уж тем более не стану требовать, чтобы они погасили сигареты, ведь «я ж бросил, они должны понимать». Я не стану подписывать петиций, чтобы табачные изделия запретили выпускать, продавать, употреблять (нужное подчеркнуть). Скорее подпишу петицию, чтобы в поезда дальнего следования и аэропорты вернули курилки, потому что искренне не понимаю, кому и зачем нужно издеваться над курящими пассажирами.

«Ты ж двадцать семь лет курил, а потом бросил и уже год не куришь. Напиши какие-нибудь мощные слова, чтобы другие тоже бросили». Нет у меня таких слов. Увы. Я теперь вообще склонен думать, что человек расстаётся с сигаретой ровно в тот самый момент, когда конкретно у него наступает время с ней расстаться. А всякие там книги Аллена Карра и прочие модные штуки срабатывают лишь в качестве спускового крючка. Опыт всех друзей, завязавших с никотином, эту теорию лишь подтверждает. Время пришло — они и бросили. Хотя до этого дымили как паровозы и ни о каком бросании даже не помышляли.

Наверное, мой посыл, посыл бросившего, кому-то покажется странным, но хотелось бы напомнить, что сегодня, 31 мая, отмечается Всемирный день без табака. А не Всемирный день расстрела курильщиков, не Всемирный день поливания курящих дерьмом и не Всемирный день ненависти к потребителям табака. Приличный человек всегда остаётся приличным независимо от того, курит он или нет. Хам и хулиган, как только завязывает с курением, не перестаёт от этого хамить и хулиганить. Никотиновая ломка не заставляет людей идти на преступления.

Если кто-то не смог удержаться и не начинать, то бросать, конечно, надо. Но — исключительно по собственной воле и когда придёт время. Как в старой притче: «Дедушка, а как я узнаю, когда вода закипит?» — «Когда вода закипит, ты, внучек, это ни с чем не спутаешь».