Вспомнить всё. Встреча главврача с апатитчанами образца 2010 года

Вчера в актовом зале апатитской школы №14 главный врач АКЦГБ Юрий Ширяев и глава администрации Николай Бова отвечали на вопросы горожан. Мы, как известно, живём в век высоких технологий, поэтому готовить репортажи с таких встреч особого смысла нет — все желающие могут посмотреть одну из многочисленных прямых трансляций (например, наших коллег с «Народного телевидения «Хибины») и увидеть происходившее собственными глазами. «ХибИнформБюро» сегодня расскажет своим читателям про другую встречу руководства города и больницы с апатитчанами. Эта встреча состоялась в те времена, когда прямой диалог ответственных товарищей с обитателями подведомственной территории ещё не стал в Мурманской области мейнстримом.

Переносимся в 2010 год. В конце мая несколько врачей АЦГБ решились на отчаянный шаг — публично рассказать горожанам о происходящем в больнице и о своих претензиях к главному врачу Юрию Шапошникову. Вкратце они звучат так: зарплаты — низкие (ветеринар станции по борьбе с болезнями животных зарабатывает в месяц на три тысячи рублей больше, чем «человеческий» хирург), отношение — скотское, квалифицированные специалисты бегут из апатитской больницы в кировскую, в отделении хирургии работать некому, судьба травматологического отделения — под вопросом. Людей, нуждающихся в экстренной хирургической помощи, начинают отправлять на «скорой помощи» в Кировск.

Крик души докторов совпал с негодованием пациентов, уставших покупать лекарства за свой счёт, жалующихся на нехватку диагностического оборудования и кошмарное состояние помещений АЦГБ, уставших давать взятки врачам (тот период выдался особенно «урожайным» на уголовные дела о вымогательстве денег с пациентов). Горожане объявили властям, что 5 июня они намерены пикетировать администрацию Апатитов с требованием остановить развал медицины.

Эти наивные люди — и врачи, и пациенты — тогда ещё не знали, что через несколько месяцев, несмотря на сопротивление горсовета, глава Апатитов Михаил Антропов и главный врач АЦГБ Юрий Шапошников доложат в минздрав о принятом ими решении закрыть отделения травматологии и гинекологии. Именно с этого шага начнётся стремительное скукоживание Апатитской центральной городской больницы.

За день до запланированного пикета, 4 июня, первые лица города и АЦГБ решились пойти с жителями города на открытый диалог.

Поскольку ни о каких стримах и прямых эфирах в Апатитах тогда и речи быть не могло, видеозаписи этой встречи у «ХибИнформБюро», увы, нет, так что сегодня мы публикуем её стенограмму. Да, этот материал — из разряда «много букв», но тем, кто действительно хочет знать историю развала апатитской медицины, он несомненно будет полезен.

Итак, 4 июня 2010 года, малый зал администрации Апатитов.

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Добрый день, уважаемые товарищи, и те, которых я знаю, и те, которых я не знаю! На совещании ещё присутствуют мой заместитель по детству и родовспоможению Любовь Ивановна Петрова, заместитель по дерматовенерологии Леонид Константинович Коновалов, заместитель по экспертизе Виктор Иванович Фирсов, председатель профкома Татьяна Васильевна Фомина, но она, наверное, как бы немножко с другой стороны, и Ирина Викторовна Ушкина, главный врач стоматологической поликлиники.

За последнюю неделю на нашу больницу свалилась масса критических замечаний разного толка, разного содержания. Мы все переживаем, речь идёт не об одном главном враче и руководстве больницы, некоторые вопросы перекликаются и с руководством города. Но я хотел бы сказать, что началось это немножко раньше, в предвыборную кампанию, когда избирали городской совет. Я прекрасно помню, как-то ночью, часа в четыре, смотрел интервью, «Народному телевидению «Хибины» давали интервью наш уролог Ткачёв, наш терапевт Думенко и Татьяна Васильевна Фомина. Было сказано очень много плохих слов о развале больницы, о том, что ничего не делается, ну и тому подобное. Я прекрасно помню, как доктором Ткачёвым было сказано, что за последний год у нас не приобреталось ни одной аппаратуры, ни одного аппарата. Я просто тезисно вам назову, что по девятому году мы приобрели аппаратуру почти на восемнадцать миллионов рублей, более ста позиций. В том числе десять миллионов рублей было выделено городским бюджетом. Кроме того, по родовым сертификатам мы приобрели на 570 тысяч рублей аппаратуры, комбинат «Апатит» нам помог приобрести за миллион триста биохимический анализатор, из средств фонда мы приобрели различного оборудования почти на шесть миллионов рублей, в том числе удалось уговорить одну страховую компанию, которая нам выделила 4,6 миллиона на приобретение рентгеновского аппарата в стационар. Сумма по прошлому году очень впечатляющая по аппаратуре, которая приобреталась, и вот эти голословные лживые обвинения, они, конечно, коробят. Многие люди думают, что ничего не покупается и что мы там ничем не занимаемся в больнице.

Кроме того, по девятому году, я просто обозначу цифры, что было сделано для улучшения материальной базы в плане ремонта. За счёт тех средств, которые мы зарабатываем, мы провели ремонты на пять миллионов рублей. За счёт средств бюджета, а было выделено восемьсот тысяч рублей, тоже были проведены ремонты. Наиболее крупные — это на два миллиона отделение сестринского ухода, которое мы отремонтировали полностью, заменив холодное водоснабжение, теплоснабжение, косметику сделали, электроснабжение сделали, и к концу года мы сдали новый противотуберкулёзный кабинет, который стоил около миллиона рублей.

Если говорить о кадровом развале, то я скажу следующее. Вчера получил решение коллегии нашего министерства, слушали Мончегорск. Есть такой показатель, обеспеченность врачами на десять тысяч человек населения. В Мончегорске на десять тысяч человек населения приходится 37,9 врача, в Кировске и Апатитах примерно одинаково, у нас 40 врачей, в Кировске 42. В Оленегорске — 29 врачей, в Кандалакше — 26,5, в Кольском районе — 23 врача. То есть обеспеченность врачами в тех городах почти в два раза хуже, чем в нашем городе Апатиты.

Если говорить о работе по подбору кадров и приглашению врачей, то эта работа не прекращается ни на один день. Я просто покажу вам, вот это пачка, вытащенная из интернета, вот с этими людьми мне приходится работать, созваниваться, приглашать, чтобы они приехали в наш город. Я назову вам цифры: по прошлому году у нас было принято 14 докторов, но, к сожалению, уволились 23 человека, почти в два раза больше. Два доктора умерли, кто-то ушёл на пенсию, кто-то уехал в Мурманск, кто-то уехал в другие города. Баланс по прошлому году у нас отрицательный.

За пять месяцев этого года на работу в больницу устроились девять врачей, но доктор Головин, хирург, он приехал и сейчас уехал, то есть, получается, восемь врачей. Сегодня я отдал ключи от квартиры ещё одному доктору, реаниматологу с высшей категорией. Уволилось в этом году четыре человека: Долгоруков, который заведовал хирургическим отделением, Головин, который тоже исполнял обязанности заведующего отделением, доктор Коструб уехала в Финляндию и Бонарь, он у нас полгода отработал и уехал домой в Молдавию.

Кроме того, я хочу сказать, что сегодня конкретно ведутся переговоры и я ожидаю, что в июле-августе должны приехать (хотя некоторые люди передумывают и едут в другие регионы) педиатр в инфекционное отделение, два врача-терапевта в интернатуру, педиатр-интерн. В августе приедет семья, он — врач-терапевт, она — врач-реаниматолог. В июле должна подъехать семья, он хирург, она акушер-гинеколог. Кроме того, ждём акушера-гинеколога, невролога, в городскую поликлинику с Дальнего Востока заманиваю врача-хирурга. Ведутся переговоры с семьёй, он акушер-гинеколог, она терапевт. В июле приедет хирург после клинической ординатуры, кандидат медицинских наук, не знаю, понравится ей здесь у нас или нет. И ещё с двумя хирургами ведутся переговоры, один после окончания ординатуры, второй после окончания интернатуры. Для приглашённых врачей у нас приготовлены десять квартир, все эти квартиры мной осмотрены, лежат ключи. Приезжают врачи — мы сразу заселяем этих докторов. Если у них мебели нет, мы списываем старую мебель и обставляем ей квартиру, чтобы было на чём есть и на чём спать.

В целом, если говорить по подразделениям, у нас хорошо укомплектована дерматовенерологическая служба, педиатрическая служба. Сейчас нужно укомплектовать ставку хирурга в городской поликлинике, ставку невролога в городской поликлинике и четыре ставки терапевта в городской поликлинике.

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— Расскажите про хирургию. Что у нас с хирургической помощью?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Подробно говорить, что случилось у нас в хирургическом отделении, я могу, но эта наша кухня, хотелось бы об этом не говорить. Сегодня в хирургическом отделении работают три хирурга, из них один уролог, мы осуществляем плановую госпитализацию в наше отделение, часть экстренных больных госпитализируется в наше отделение и по договорённости с Кировской городской больницей экстренные больные с подозрением на хирургические заболевания госпитализируются по скорой помощи в город Кировск. Ну, кроме этого, если у человека днём заболел живот, когда хирурги работают, «скорая» везёт его к нам, они смотрят, решают вопрос, либо сами оперируют, либо отправляют в Кировск.

У нас из всех отделений, конечно, сегодня самая сложная ситуация — в хирургическом. Несколько лет тому назад такая же ситуация сложилась в травматологическом отделении, когда, внезапно уволившись на пенсию, уехал заведующий, а до этого уволился один ординатор, и во всём отделении остался один травматолог. Мы выкручивались как могли, но за год службу укомплектовали, сегодня там работают шесть врачей. И с хирургией, я думаю, вопрос к августу будет решён. У нас там семь ставок, укомплектуем их докторами и будем работать в обычном режиме.

Сергей Бурсов, депутат горсовета:

— То есть ситуацию в хирургии вы оцениваете как положительную?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Я не оцениваю… Она сложная, но она под контролем находится. Вопросы-то решаются. Нет такого, что больному, у которому есть подозрения на хирургическое заболевание, отказано в помощи и он был брошен или мы его потеряли. Сегодня сложилась ситуация: мы попросились в Кировск оперироваться по экстренной хирургии, а Кировск к нам на полтора месяца пришёл рожать, потому что у них там ремонт. Но почему-то об этом никто не кричит.

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— А в августе-сентябре мы будем рожать в Кировске, правильно?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Да, нам придётся рожать в Кировске, потому что у нас врач-неонатолог уходит в отпуск, а второй врач, которую мы принимаем на работу, должна пройти специализацию.

Сергей Бурсов, депутат горсовета:

— Ко мне попала бумага, она написана от имени профкома главе города Михаилу Васильевичу Антропову как куратору апатитского здравоохранения. «Обстановка в МУЗ «Апатитская городская больница» продолжает быть напряжённой. Если анализировать ход событий с 2009 года, то прослеживается постепенное разрушение всей системы здравоохранения города Апатиты. Возникает закономерный вопрос: кому это нужно и почему от власти нет никакой реакции? Первое обращение врачей через местную газету было написано 5 ноября 2009 года, профсоюзный комитет больницы обратился в главе города о положении дел в учреждении, 24 декабря 2009 года профсоюзный комитет обратился с просьбой защитить и разобраться с сокращением врачебных ставок в стационаре. На сегодняшний день хирургическое отделение не может оказывать экстренную помощь из-за отсутствия врачебных кадров. Проблемное положение с врачебными кадрами складывается и в других подразделениях. С полной уверенностью могу назвать подразделения, где врачи по две смены подряд выполняют объёмы, превышающие разумные пределы. Это отделение реанимации, терапевтическое отделение, кардиологическое отделение». Это я вкратце зачитал обращение председателя профкома. У меня возникает вопрос: если ситуация под контролем, есть ли аналитическая справка об обращениях за экстренной помощью в аналогичный период за прошедшие три-пять лет? Какая нагрузка ляжет на наши машины скорой помощи и сколько машин скорой помощи у нас на сегодняшний день вообще есть? По моим данным, их всего четыре. Почему сейчас в кулуарах говорится, что поездка в Кировск занимает 15-20 минут? Для бригады скорой помощи такая поездка займёт час, и этот час будет оторван от обслуживания внутригородских обращений. Машины скорой помощи, они вообще готовы к такому технически?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Я видел это обращение Татьяны Васильевны, копию обращения Михаил Васильевич отписывал мне… С чего тут начать? Глубокого анализа мы не готовили, собрались в экстренном порядке и такой анализ не проводили. На сегодняшний день, да, в городе работает четыре машины скорой помощи, четыре бригады, из них две бригады интенсивной терапии. Одна бригада, пятая, на летний период сокращается, потому что летом нагрузки уменьшаются. Четырьмя машинами мы прекрасно обходились, у нас не было опозданий на вызовы, мы укладываемся в нормативы по экстренной помощи. Сейчас в связи с тем, что некоторых больных приходится возить в город Кировск, мы дополнительно выделяем бензин. Это по скорой помощи.

То, что доктора работают до двух ставок… Я приведу вам пример. Несколько лет назад, когда травматологическим отделением заведовал всеми уважаемый Эйно Иванович Тинас, у нас работали четыре травматолога в день в стационаре и было три с половиной дежурантских ставки. И он меня просил: «Юрий Васильевич, не принимай никого на вакантные ставки, мы подрабатываем, работаем, и нам выгодно разрабатывать эти ставки». И я уже через колено принимал врачей, не считаясь с его мнением. И, как оказалось, я был прав.

Как у нас сложилось в хирургическом отделении? Могу коротко объяснить ситуацию. Было пять врачей с урологом, семь с половиной ставок, и когда доктором Головиным был поставлен вопрос назначить его на заведование, убрав при этом Александра Николаевича Долгорукова, иначе Головин уедет, я с ним говорил. Вопрос был поставлен ребром: «Либо я заведующий, либо я уеду». Когда вопрос решён был с Долгоруковым и Долгоруков уехал, доктор Головин выдвинул следующие требования, повышение, контракт и так далее. Но несмотря на то, что я пошёл ему навстречу, мы все вопросы решили и ударили по рукам, на следующий день он сказал, что уезжает. Поэтому эта служба у нас в данном случае оказалась в таком не совсем выгодном положении.

Если говорить про реанимацию, то у нас в прошлом году случилось так хитро. Мы приняли положение об оплате труда в позапрошлом году с апреля, и там были установлены оклады исходя из размера фонда оплаты труда. А в городе Мурманске сделали по-другому, там все оклады были выведены примерно на одном уровне во всех лечебных учреждениях, и никто никуда не бегал, все знали, что зарплаты примерно одинаковые, чего бегать. А тут кировчане нас переиграли. Мы с 1 апреля приняли положение, а они с 1 мая. Посмотрев наши оклады и каким-то образом найдя средства, они свои оклады увеличили. У меня из больницы тогда ушли три реаниматолога, в отделении осталось четыре человека и один из них умер. Сейчас мы эту службу укомплектовали, сейчас подъедут ещё три или четыре реаниматолога. У нас доктор приехала в марте, она сейчас получает сорок семь тысяч рублей, и у неё претензий нет. По реанимации — они дежурят, они работают, они зарабатывают и они говорят: «Юрий Васильевич, нам лишних врачей не надо!» Потому что если будут лишние врачи, будет меньше зарплата. И никто не стремится к тому, чтобы укомплектовать 100% ставок, понимаете? Тогда у докторов не будет подработки, а оклады не столь высоки, чтобы на них жить. Мы заинтересованы в том, чтобы на 100% укомплектовать штат только в участковых службах, у терапевтов и у педиатров. Там по нацпроекту достойные оклады, каждому врачу страна даёт по 25000 рублей, даже если ты без зарплаты. Вот тут у нас один борец за правду есть, Думенко, который имеет четыре взыскания за свою доблестную работу, у него средняя заработная плата за пять месяцев этого года 45000 рублей. Нормально? И хороший вид у него, теней под глазами нет, щёки розовые, в депутаты рвётся. А в отделениях стационара другие оклады, другая заработная плата. Мы переделали положение об оплате труда по настоянию профсоюзной организации, пошли на поводу у Татьяны Васильевны и профкома, утвердили оклады, ушли от стимулирующей системы оплаты труда, но мы всё равно врачам повысили оклады от 7% до 30%. Среднему медперсоналу мы сделали оклады как в Кировске, а сегодня профком говорит: «Давайте им сделаем не как в Кировске, а как они хотят». Ну извините, у меня есть определённый фонд оплаты труда, из которого я не могу выйти. А заработная плата у нас в целом повысилась, если в 2008 году заработная плата по больнице у нас была 13150 рублей, то в 2009 году она составила 14500 рублей. У врачей средняя заработная плата в 2008 году была 25300 рублей, в 2009 году — 29000. Средний медицинский персонал, это 800 человек: в 2008 году — 12600, в 2009 году — 14150. Но если мы сегодня повысим оклады среднему медперсоналу, то мы их должны уменьшить врачам, и тогда врачи будут разбегаться. Тут палка о двух концах. Там — массовость, там 800 человек медицинских сестёр, но мы предусмотрели, сохранили стажевую надбавку, доплату за категорию, сохранили 100% ночных! Ко мне вчера пришла медсестра с психбольницы устраиваться — стажевая ликвидирована, ночные уменьшены… Она говорит: «Я работаю в круглосуточном режиме, получаю десять с небольшим». Она пришла к нам на работу, потому что у нас всё это сохранено.

Виктор Мамченков, заместитель главного врача АЦГБ:

— Я ещё маленькую ремарочку сделаю по скорой помощи. Вы знаете, есть федеральный норматив на скорую помощь: 0,305 вызова на жителя. Вот у нас жителей застрахованных 60009, а жителей всего 61593. Умножьте на 0,305 — вот 18800 вызовов скорой помощи нам утверждается ежегодно министерством с учётом федерального норматива. Поэтому проблем с выездом скорой помощи не будет. Кроме того, есть норматив — время доезда машины скорой помощи к больному. Он у нас — 7,6 минуты, это выше областного норматива, поэтому здесь вопросов не должно быть, что скорая помощь не обслужит какие-то вызовы. И что касается доставки больных в Кировск: у нас, помимо скорой помощи, в приёмном отделении есть круглосуточно специальная дежурная машина, больные могут доставляться на ней.

Сергей Бурсов, депутат горсовета:

— Я понимаю, что я вам уже надоел, но всё равно продолжу. С учётом неукомплектованности машин, с учетом того, что нет аналитики, на сегодняшний день говорить, что всё под контролем — значит понадеяться на наш русский авось!

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Тут есть один момент. Если бы я знал, что в хирургии так сложится ситуация, я бы, конечно, пятую бригаду не снимал. Не снимал бы её с учётом транспортировок в Кировск. С 1 июня, а сегодня у нас 4 июня, было четыре поездки. Но у нас же много сложностей. Нам положено 25 водителей скорой помощи, они должны иметь определённый стаж, классность, кого попало с улицы не возьмёшь. И нас проверила прокуратура… А у нас ребята как работают? Вот четыре водителя на машину. Один заболел — трое разрабатывают, один в отпуск ушёл — трое разрабатывают. Сегодня по Трудовому кодексу и по требованию прокуратуры… Они говорят: «Ни часа переработки! Ни часа переработки ни одному водителю, строго на ставку». А водители, они говорят: «А мы в семью-то чего принесём?» То есть им нельзя подрабатывать. Заболел человек — я должен где-то… у меня должен сидеть человек, которого я посажу на эту машину, иначе я — нарушитель.

Сегодня мы могли бы пятую… У нас поступило в гараж девять машин различного профиля, из них одна пойдёт на приёмный покой, и у нас ещё есть две резервные машины. Медики есть, мы могли бы пятую машину выставить, но водителей нет. Их в отпуск отпустили. Как только мы с водителями разберёмся, их будет больше, мы выпустим пятую машину.

Виктор Мамченков, заместитель главного врача АЦГБ:

— Я в корне, уважаемый Сергей Михайлович, не согласен с вами! С той фразой, что вы сказали: «Нет аналитики». Я вам сейчас приведу цифры, мы даже в 2011 году знаем, сколько нам положено пролечить больных в круглосуточном стационаре, и на десятый в том числе. Сколько пролечить в дневном стационаре, сколько посещений нам нужно по взрослой, детской, по женской консультации. Вот этот ваш вопрос неквалифицированный, извините, мы не принимаем! Я лично не принимаю! Потому что цифры, цифры! (возмущённо кричит) Что значит «Нет аналитики»?!

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— Секундочку! Там женщина! Извините, пожалуйста, представьтесь!

Татьяна Фомина, председатель профкома АЦГБ:

— Меня зовут Татьяна Васильевна Фомина, я председатель профкома больницы. Юрий Васильевич, объясните, пожалуйста, если у доктора оклад четыре с половиной тысячи, как он может заработать двадцать восемь тысяч? И если у медсестры оклад 2400, как она может заработать четырнадцать тысяч?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Вы сомневаетесь в этих цифрах? У вас было время прийти в экономический отдел и посмотреть. А я в этих цифрах не сомневаюсь. Вы называете цифры без северных льгот, без категорий. Вы почему такие провокационные вопросы задаёте?

Татьяна Фомина, председатель профкома АЦГБ:

— Зарплата в 28000 рублей — из чего она складывается? Либо человек работает на две ставки…

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Ну естественно, это зарплата не на ставку!

Татьяна Фомина, председатель профкома АЦГБ:

— …либо в эту сумму включены субвенции, которые увеличивают среднюю сумму по больнице!

Алексей Гиляров, председатель горсовета (очень удивлённо):

— Какие- какие субвенции?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Я сейчас объясню. Татьяна Васильевна у нас дока, она работает очень давно. Она знает, что на голый оклад идёт стажевая надбавка 30%, надбавка за вредность 15%, северные льготы, оплата категории и плюс далее подработки. Ночные у нас остались 100%, я ни от кого скрывать не буду, ночные на той же скорой помощи 100%. У нас люди, когда отдыхают, они спят, стоят у них кровати, и я не запрещаю им спать, хотя при этом они получают 100% ночных дополнительно. Потому что ну что им сидеть за столом или на улице топтаться?

Да, люди работают на полторы ставки, да, люди работают до двух ставок. И соглашаются работать.

Михаил Антропов, глава Апатитов:

— Ну ведь не принуждаем же мы никого!

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Что, кого-то силой? Вот сидит Алексей Юрьевич Ткачёв, уролог, он работает на ставку. Ему говорим: «Возьмите подработку в поликлинике», он говорит: «Не надо, я там мало заработаю». Говорим: «Возьмите дежурства, помогите с дежурствами», он говорит: «Не надо». Хотя мы его проучили… Мы его за свои деньги проучили, у него сертификат по хирургии и по урологии. Он говорит: «Я лучше буду кошек и собак лечить, я там больше заработаю!»

Алексей Гиляров, председатель горсовета (прерывая):

— Ирина Викторовна, ваш вопрос!

Ирина Ушкина, депутат горсовета:

— У нас три хирурга в отделении сейчас, правильно? Вы сказали, что днём они смотрят экстренных больных в случае необходимости, ночью экстренных больных возят в Кировск. А если помощь хирурга потребуется тем, кто уже лежит в больнице?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Это определено приказом по больнице. Вот лежат в терапии, в кардиологии, у кого-то подозрение на хирургическое заболевание. Одного их хирургов вызывают по мобильнику, они приезжают, смотрят и решают вопрос.

Ирина Ушкина, депутат горсовета:

— То есть когда четыре хирурга в отделении работали, всё было нормально? Они справлялись? А когда три хирурга осталось, перестали справляться?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Они разрабатывали, да. Они, конечно, работали, но им было очень тяжело в таком режиме. Два хирурга дежурили через ночь, а днём четверо работали в день. Но там и заработная плата была за пятьдесят тысяч… Это с их согласия. Они этого и хотели. Доктор Головин этого и хотел.

Ирина Ушкина, депутат горсовета:

— И последний вопрос. Сколько врачей ушло из больницы за последние три года? Не те, кто уехал в другие города, а те, кто ушёл в другие лечебные учреждения?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Я не могу сказать за последние три года. По девятому году могу сказать, я каждого врача знаю. Ну вот уролог Мартынюк, мы её отучили, дали ей квартиру, уже не служебную, а муниципальную. А открылся какой-то приют, ей там дали место начмеда, она туда ушла. А в Кировск… В Кировск у нас ушли реаниматологи Мегорский, Красавин, Шаблий. Москвин уехал, его забрали в область на повышение. Сунгин уехал в Москву. Шалгуев вернулся в Кировскую городскую больницу, Алексеев переехал в другую местность, Семёнова, врач-невропатолог, ну мы её, собственно говоря, пожалели, хотели уволить по статье, но пожалели, она сейчас в Кировске подрабатывает. Тимошевский уехал в Мурманск…

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— Так, вот девушка с ребёнком, как вас зовут?

Марина Харченко, жительница города:

— Меня зовут Марина и я — одна из организаторов завтрашнего пикета.

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— А можно спросить? Вы подали заявление на пикет. А тема пикета какая?

Марина Харченко, жительница города:

— Тема пикета — против развала больницы. Я сейчас говорю как представитель молодёжи, у меня ребёнок маленький. У него поднялась температура в ночи, нас на скорой привезли в инфекционку. Знаете, что нам там сказали? «Девушка, пожалейте ребёнка, напишите отказ!» Это означает, что там всё хорошо? Или вот детское отделение «Солнышко», мы в него днём попали. Мы три часа ждали, пока грудному ребёнку принесут градусник померить температуру! Это нормально, по-вашему? Вы, главврач, как считаете? На следующий день нас переводят в палату, поступают туда же мамы с детьми. Им говорят: лекарства от кашля, от бронхита покупайте сами. Это нормально? Оборудование вот это, про которое вы говорили, что его в прошлом году закупили. Я, вставая на учёт по беременности, ездила на УЗИ в Кировск, потому что в Апатитах мне написали кучу патологий, а в Мурманске их все сняли и сказали: «У вас в Апатитах аппарат никуда не годится, в следующий раз езжайте в Кировск». Это нормально? Про какое оборудование вы говорите? Я лежала в роддоме, там всё допотопное! Даже внизу, в женской консультации, оборудование более современное, чем в роддоме. Это нормально?

Алексей Гиляров, председатель горсовета (перебивая):

— Ну, по ребёнку вот давайте разберёмся! Я вижу, Любовь Ивановна у нас удивлена…

Любовь Петрова, заместитель главного врача АЦГБ:

— Знаете, что я хочу сказать? Когда родители приходят жаловаться и мы начинаем разбираться, всегда оказывается, что не всё так однозначно. То скорую поздно вызвали, то тянули долго, то не выполняли рекомендации участкового педиатра, то ещё что-нибудь… И очень часто бывает, что родители у меня в кабинете признают, говорят: «Да, Любовь Ивановна, есть и наша вина». У вас всё в кучу тут, и участок, и скорая, и стационар, и всё остальное. Я всегда говорю: есть проблема, приходите, будем решать её.

Алексей Гиляров, председатель горсовета (перебивая):

— А по оборудованию? По оборудованию вот тут есть претензии…

Любовь Петрова, заместитель главного врача АЦГБ:

— По оборудованию, конечно… Вот даже по нацпроекту нам поставили рентгенаппарат, но он оказался маломощным. Менее мощным, чем был. Я уже говорила, даже губернатору говорила. Часто поступает оборудование, то менее мощное, то недоукомплектованное. Такие сбои бывают, об этом пишут. Но это по всей стране. С этим борются и в правительстве, и в министерстве.

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Вот вы говорите про кадры. Конечно, у нас проблемы с кадрами! Я вам могу сказать, что мы каждый год триста санитарок увольняем. Каждый раз одна и та же картина: они устраиваются на работу, получают аванс, уходят в запой и пропадают. Триста санитарок в год вот так! И вот с этими людьми мы должны полы мыть и санэпидрежим соблюдать!

С врачами тоже проблемы есть определённые, некоторых надо бы уволить по статье, но из-за дефицита кадров… Пока нет кадров, вынужден терпеть. У нас был случай, доктора Тарарыкина поймали на взятке три года назад, оставили работать, опять разговоры пошли, что он взятки берёт. Ну, мы попросили милицию его на взятке поймать, и он опять попался на взятке. Хирург Щипоников у нас в поликлинике на военной комиссии взял взятку за освобождение от военкомата. И вот с такими людьми приходится работать!

Алексей Ткачёв, уролог:

— Я хочу сказать, что с этими переработками, с этой работой на две ставки всё не так однозначно. Вот вы сами представьте, что к вашему ребёнку, к вашему родственнику вызывают хирурга, который до этого отработал две ночи подряд в отделении. Вы сами-то как к такому отнесётесь?

Александр Задорожный, журналист «Народного телевидения»:

— Давайте, может, уже спокойно как-то разберёмся, без надрыва? Юрий Васильевич, вы говорите, что ситуация в больнице более-менее нормальная. А вот пациенты, живые люди, которым я склонен доверять, считают, что это не так, называют картину критической. Может, мы будем сравнивать положение в Апатитах не с Мончегорском, а с другими регионами нашей страны, в которые и уезжают те врачи, что увольняются из больницы? Может быть, будем задаваться вопросом: «А что сделать, чтобы выправить ситуацию?» Михаил Васильевич, вы оценивали вместе с Юрием Васильевичем эту ситуацию, проводили анализ, сравнивали ситуацию с другими регионами? И ещё вопрос. Юрий Васильевич, вы так откровенно оперируете данными о зарплате врачей, конкретных врачей, с фамилиями, с суммами. Может быть, и свою тогда назовёте?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Зарплата у меня — семьдесят тысяч рублей.

Александр Задорожный, журналист «Народного телевидения»:

— Ну тогда по первому вопросу…

Михаил Антропов, глава города:

— Ну, во-первых, надо представлять себе источники финансирования фонда оплаты труда. Два основных источника и есть ещё третий, это деньги, которые больница зарабатывает на платных услугах. 70% ставок финансируется по линии фонда медицинского страхования, и там очень жёсткий контроль, на что и как можно расходовать. Город финансирует примерно 30%, скорая помощь и так далее. Это всё решается при утверждении бюджета и выделяется в тех объёмах, которые мы можем себе позволить. И вы слышите, наверное, что по тем направлениям, по которым финансирует бюджет, по скорой помощи, вопросов нет.

У нас обеспеченность врачами выше, чем в среднем по области, в Апатитах 73%, а в среднем по области 53,5%. Сейчас рассматривается вопрос о переходе на единый канал финансирования, тогда всё это нивелируется и будет из одного источника… Будет ли от этого легче? Не знаю, сомневаюсь, у нас каждое нововведение заканчивается тем, что становится всё сложнее.

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Михаил Васильевич, можно я добавлю? Да, проблема есть. Когда мы думали, и страна вся думала, что участковым повысят зарплату в рамках нацпроекта… Мы знаете к чему пришли? К тому, что участковая медсестра сегодня получает больше, чем заведующий отделением хирургии. Мы не увидели отдачи, мы не увидели улучшения качества работы нет этого. И самая главная проблема сегодня в здравоохранении, и в нашей больнице в том числе… Улучшается материально-техническая база, я об этом неоднократно говорил. Мы оснащаемся. Но кадры… Дать много денег и сказать, что люди будут лучше работать? Я не уверен. А у меня скоро сорок лет врачебного стажа.

Виктор Мамченков, заместитель главврача АЦГБ:

— Вот у нас сегодня двести врачей и семьсот человек среднего медперсонала. Из них только десять процентов, из этих девятисот человек, получили надбавку. Это участковые сёстры, работающие с педиатрами и терапевтами, врачи и фельдшеры скорой помощи, акушеры-гинекологи. Вот эта первая мина была заложена в 2006 году. И второе. Вопрос зарплаты не в этой аудитории надо искать, ведь базовые оклады от 2400 рублей установлены вон там, на Красной площади. А дальше говорят: «Повышайте стимулирующими надбавками!» Где взять надбавки? Надо найти источник. А его нет.

Молодая девушка:

— Меня зовут [неразборчиво], я одна из организаторов завтрашнего пикета. Во-первых, хочу объяснить, что целью пикета является сбор подписей под обращением к президенту, правительству, минздраву с просьбой изменить ситуацию в медицине. То есть мы выходим не просто поорать или кого-то критиковать ради критики, мы выходим, чтобы помочь нашей больнице с позиции граждан. У меня два вопроса. Во-первых, можете ли вы дать гарантию, что хирургия останется в том виде, в котором она была, что эти освободившиеся ставки не будут сокращены? И второй вопрос: почему в Апатитах закрыли детское лор-отделение?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Когда я был заведующим детским отделением больницы, я как раз и был инициатором открытия этих детских лор-коек. Это восьмидесятые годы, тогда как раз работал Александр Николаевич Шевченко. Было очень удобно, мне это нравилось, отделение зарабатывало деньги, а детям было хорошо.

Но, к сожалению, три года назад в минздраве состоялось заседание коллегии по двум городам, Апатиты и Кировск. И было принято решение закрыть эти десять лор-коек с учётом того, что в Кировске есть специализированное лор-отделение, есть специалисты подготовленные, хотя у нас Шевченко — не менее подготовленный специалист, мы сто лет друг друга знаем…

Мы это решение попытались не выполнять. Но подверглись такому давлению и такой обструкции со стороны министерства здравоохранения! Когда пошли жалобы, я стал писать на них ответы, что отделение закрыто по настоянию министерства. А мне говорят: «Ты чего на нас всё сваливаешь? Ты — крайний!»

Если говорить откровенно, койки мы эти закрыли. Всего в год на них делалось пятьдесят операций. Остальные дети, которые с отитами, с гайморитами и так далее, они сейчас лежат в детском отделении, и он их смотрит, лечит, он остался консультантом в стационаре. А которые на операции, они едут в Кировск.

Девушка, вы конкретно и правильно задали вопросы, не огульно, не эмоционально. Мы стояли перед выбором: либо у нас заберут вообще хирургию с травматологией, либо закрыть, отдать вот эти лор-койки. Понимаете, да? Был такой выбор.

Гарантирую ли я? Я думаю, что три хирурга к августу будут работать. Те, кто уехал, они не вернутся. Сегодня моя задача — сохранить хирургическое отделение, хотя есть решение коллегии, хотя мне говорят: «Сдай хирургию в Кировск, что ты упёрся?» Я говорю: «Я не буду закрывать хирургическое отделение, пока я здесь работаю». Весь май созваниваюсь с людьми, приглашаю, заманиваю сюда, квартиры держу. Ещё что отбило у людей желание сюда ехать? Мы даём им служебные квартиры, двух-, трёхкомнатные квартиры улучшенной планировки, а они говорят: «Нам этого не надо». Даём единовременную выплату, сто тысяч рублей, с платных услуг. Все приглашённые врачи, кто не имеет северных надбавок, им все 80% надбавок выплачиваются сразу.

Михаил Антропов, глава города:

— Я хотел бы добавить. Проблем, конечно, много в здравоохранении, и в нашем в том числе. Но то давление, о котором говорил Юрий Васильевич, оно продолжается. Буквально на днях поступило к нам уже конкретное соглашение, что нам областной бюджет денег на дотации уже не даст, если бы не будем продолжать оптимизировать систему. Вот сейчас оптимизация образования у всех на слуху, а оптимизация здравоохранения началась ещё раньше, и она продолжается. И организаторам пикета надо не попасть в ловушку. Если мы будем продолжать утверждать, что у нас катастрофическая безвыходная ситуация, это будет аргумент, что мы с Юрием Васильевичем не будем иметь аргументов, чтобы не передать отделение целое в Кировск, хотя этого добиваются. Хотя я не знаю, вот вы сами как участники сегодняшней встречи — вы за то, чтобы сохранить стационар или за то, чтобы его оптимизировать, чтобы сделать там качественную, скажем, травматологию, а хирургию отдать в Кировск? Мы взяли себе инфекцию целиком, из Кировска взяли, потому что там не могли лицензию подготовить.

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— У меня был разговор с главным хирургом области, я пришёл, говорю ему: «У меня вот такая ситуация». Он говорит: «Отдавай отделение, чего ты ждёшь?» С министром разговор был. Вы поймите, мне проще отдать, на моей заработной плате это не отразится. Но я не отдам. Но для того, чтобы не отдать, нужно иметь же не абы каких хирургов, понимаете? Нужно иметь специалистов, к кому попало под нож же тоже… Я отвечаю за это, к кому попало под нож я вас не положу. А чтобы пригласить специалистов с золотыми руками, это надо дать контракт, а контракт — где взять денег?

Молодой человек:

— В последнее время сократили милицию, оптимизировали образование, сейчас оптимизируют здравоохранение. Скажите, это целенаправленная политика? У вас есть какие-то установки из областного центра или из федерального правительства по этому поводу? И второй вопрос. Я много общаюсь с людьми, которые работают в больнице, и в целом их оценки по поводу вашей работы — отрицательные. Очень много отрицательного про вас говорят, причём не только про качества должностного лица, но и про личные качества как человека. Что вы можете сказать по этому поводу?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Никаких установок по поводу сокращения должностей у меня нет. Мы ещё не сократили ни одного человека. Когда мы проводили реорганизацию нашего учреждения (а у нас были самостоятельные учреждения: детская поликлиника, КВД, мы всех приняли и всех людей трудоустроили. Установки такой нет. Мало того, мы выручаем наш центр занятости, потому что у нас там постоянно лежат заявки, но это в основной младший персонал и прочий персонал. Я уже сказал, триста человек в год мы просто принимаем и увольняем.

В реанимации у нас сверх штата работают шестнадцать человек, мы их не сокращаем. Но вы же понимаете, да? Сверхштатные должности — они сокращают размер фонда оплаты труда.

И на второй вопрос, я… Вот Виктор Васильевич меня вчера критикует за лишнюю демократичность. Я не здороваюсь с двумя людьми в больнице: с Думенко и с Ткачёвым. А скоро перестану здороваться с Фоминой. Вот и всё.

Ирина Пятакова, депутат горсовета:

— Скажите, есть ли в больнице оборудование, полученное в рамках нацпроекта, которое не используется, простаивает?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— У нас оборудования, полученному в рамках нацпроекта, достаточно много. Некоторому оборудованию мы рады, а некоторому не рады. Вот, допустим, я уже озвучивал на разных совещаниях про оборудование, которое нам купила страна для лабораторных исследований — пять анализаторов. У нас на эти исследования в год уходило 500 тысяч рублей, один анализ стоил 70 копеек. Теперь та тест-полоска, которую мы засовываем в анализатор, стоит доллар. Двадцать восемь рублей. И этому мы не рады. Мы сегодня на реактивы в год тратим пять миллионов рублей.

Конечно, мы рады рентгеновской технике, машинам скорой помощи, аппаратам ультразвуковой диагностики. Кстати, у нас четыре аппарата УЗИ, в отделении работают семь врачей, но из них трое в декретном отпуске. А на аппаратах, полученных в рамках нацпроекта, категорически запрещено оказывать платные услуги. Вплоть до уголовной ответственности. Поэтому некоторым нашим пациентам приходится на УЗИ ездить в Кировск.

В плане оборудования, для УЗИ-аппарата нам комбинат «Апатит» в своё время закупил великолепный датчик, которого нет в кировской больнице, которым мы можем женщину посмотреть более качественно. Он стоит 500 тысяч, он у нас стоит в женской консультации. Вот девушка, конечно, очень много обидных слов сказала, но надо было сразу бить в колокола: если действительно такое безобразное отношение — надо наказывать. Может быть, меня многие за то и не любят, что я наказываю: провинился — будь любезен, получи взыскание.

Ирина Пятакова, депутат горсовета:

— Вы говорили про ситуацию с травматологом. У нас не получится так, что травматолога сейчас привлекут к ответственности и в поликлинике останется один травматолог? Я просто не услышала от вас ничего про кадры в поликлинике.

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— В поликлинике нам сейчас нужен один невролог, третий, потому что там проблемы с очередями, один хирург, второй… Сейчас как президент сказал — за экономические преступления не сажаем, поэтому это развязало многим руки. Поэтому Щипоников будет работать, просто стоит задача принять второго травматолога. А Тарарыкин, он за первую взятку получил судимость, мы его лишили первой категории, он не внял этому. Теперь будем решать. Найдём второго травматолога, пригласим. Это просто хам, я не хочу говорить.

Стояла проблема с офтальмологами, сейчас в поликлинике три офтальмолога. Стояла проблема с лор-врачами, у нас сегодня три лор-врача. То есть с узкими специалистами… ну не решишь в один момент, понимаете?

Ирина Пятакова, депутат горсовета:

— В больнице говорят, что за десять лет работы вы людям премию только один раз давали. Это правда?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Нет, неправда, конечно. Даже Татьяна Васильевна подтвердит. Дело в другом. У нас есть модель конечных результатов, которая подписывается в муниципальном заказе, есть трёхсторонний договор, есть показатели, которые мы должны выполнить за квартал. Если мы выполняем показатели, мы премируемся. Вот последние два с лишним года мы не выполняем.

Татьяна Фомина, председатель профкома АЦГБ:

— Юрий Васильевич, вы сокращаете коечный фонд для неврологических больных. На сегодняшний день количество таких больных уменьшилось?

Юрий Шапошников, главный врач АЦГБ:

— Татьяна Васильевна, мы вместо двадцати неврологических коек оставили пятнадцать, потому что норма на врача меньше, а Виктор Васильевич вчера бился с Кировском. Они говорят: «Отдайте нам больных с нарушениями мозгового кровообращения!», а мы как бы стоим на распутье. Потому что лежит в среднем ежедневно у нас 18 человек. Условия вы знаете: палаты скученные, тесно. Поэтому мы хотим оставить 15 неврологических больных, если справляться не будем, то этих больных мы будем отвозить в Кировск.

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— У меня вопрос к Мамченкову, последний вопрос и закроем на этом нашу встречу. Вот все говорят: «Шапошников плохой, уберите Шапошникова!» Такие обращения идут в совет депутатов и письменно, и по телефону. Виктор Васильевич, скажите: если мы уберём Шапошникова — качество медицинских услуг в больнице улучшится или нет? Хирургия лучше заработает?

Виктор Мамченков, заместитель главврача АЦГБ:

— Чтобы ответить на этот вопрос, надо укомплектовать больницу хорошими врачами и дать им нормальную зарплату и обеспечить ещё где-то восемь разных компонентов. Вот тогда уже можно спрашивать с главного: «Слушай, у тебя всё есть, почему всё так плохо?»

Алексей Гиляров, председатель горсовета:

— Я понял. Спасибо всем, кто пришёл на эту встречу.