День, не вполне свободный от нацизма

Только не в том значении, что «наша нация превыше всех», а в ином, скорбном и тягостном недоумении — почему, почему до сих пор процветают потомки тех, кто в этот день 79 лет назад пришёл на нашу землю?

В школьные годы мне казалось, что расовым предрассудкам больше подвержено старшее поколение. Помню, как отец смотрел трансляцию джазового концерта и позвал: «Дочь, иди-ка глянь, обезьяна на пианино играть умеет!», а мама иной раз употребляла слово «нацмен» в отношении моего смуглого одноклассника. Это огорчало и казалось страшно ошибочным: как можно судить человека по цвету кожи, глаз или языку, который он считает родным?

А потом я случайно посмотрела, не с начала и не до конца, фильм «Иди и смотри». Какая истерика колотила меня целый вечер (её было не унять самоубеждением, что «всё это выдумки и просто сценарий»), могут представить себе те, кто столкнулся с такой исторической правдой в переходном возрасте. А потом в документальном цикле про войну попались кадры из концлагерей, которые мозг не мог осознать и осмыслить. И однажды в электричке на юге я услышала злое бормотанье старушки: «Фашисты… женщины-светильники», мама быстро попросила её замолчать, но эта информация снова всплыла в ином разговоре в ином месте. Хотелось завизжать и закрыть уши руками, однако в догугловскую эпоху проще было решить: ладно, просто страшные сказки про страшных людей. Нелюдей, точнее. Но оказалось, что сказки — правда, которую знают и в других странах, с разными названиями.

«Почему до сих пор тогда существует Германия, почему под солнцем ходят потомки тех, кто мог делать такое с людьми — и делал с удовольствием и уверенностью в своей правоте годами?» — вопрос не давал покоя и не даёт до сих пор. Почему кто-то смеет осуждать в книгах и фильмах советских солдат, которые «бесчинствовали» на немецкой земле в конце войны, если те, кто вынудил их перейти границы родной страны и откатывать серую мерзость обратно до Берлина, позволяли себе творить не поддающиеся классификации ужасы? Даже художественные фильмы стали вызывать зубовный скрежет и неистовое желание найти машину времени, чтобы отменить всё, что действительно когда-то происходило. Даже глупые, наивные изображения вражеской символики руками школоты, желающей просто протестовать против чего угодно как угодно, побуждали переловить их, усадить перед экранами, запретить закрывать глаза и показать всё то, что когда-то довелось увидеть и узнать мне.

И когда упоминание немецкой нации, звуки их языка, любые аллюзии к третьему рейху (оставьте, пожалуйста, здесь маленькие буквы) стали вызывать физические, а не духовные спазмы ярости до тошноты, я поняла, что сама попалась в эту ловушку. Что нацизм «против кого-то» — это та же мутящая рассудок ненависть, которая одолела целый просвещённый, культурный и трудолюбивый народ в прошлом веке. Что обобщение было и остаётся самым опасным видом лжи, потому что так похоже на правду. Что я не имею никакого права осуждать германцев сегодня и столь яростно желать им всем возмездия, в каком бы виде оно ни пришло на их землю.

Но понимание — это одно, а движения души далеко не всегда поддаются разуму. Поэтому в дни, когда по всем радио- и телеканалам гулко отсчитывают секунды горького молчания, я не могу ни забыть, ни простить, ни перестать казнить в мыслях тех, кого уже нет на этом свете, хотя знаю, что эта бессильная ненависть вредит только мне самой.

***

От редакции. Авторская колонка «Асса-пресс» — для тех, кто хочет отдохнуть от изнанки жизни и телеграфного новостного стиля. С 11 февраля 2019 года выходит на сайте «ХибИнформБюро» по понедельникам.